Дон-Дюма
Дюма выкладывает в спальню дорожку и пирожков и всяких вкусных плюшек. Вечно голодный Дон бросает модель синхрофазотрона, работающего на сахарной вате, и идет по намеченному пути. Когда он объевшийся и довольный лежит на постели, Дюма стряхнёт крошки с покрывала возьмет его, тёпленького, тёпленьким на тёпленьком…
читать дальшеГюго-Робеспьер
Робеспьер тщательно изучает инструкцию по эксплуатации и
сверяется с ней в процессе. Гюго хихикает.
Жуков-Есенин
Основная
задача Жукова – поймать Есенина. Он чётко говорит ему, что он с ним сделает,
когда поймает – это уже начало прелюдии. Если Есенин хочет быть пойманным, всё
дальнейшее происходит по простому плану – зажал, раздел, доставил неземное
блаженство.
ПС. Есенин в процессе, конечно, будет отбиваться, но мы-то
знаем…))
Маким-Гамлет
Максим делает вид, что Гамлет ему даром не нать.
Гамлета это взводит, и он начинает провоцировать. Улучив момент, Максим цапает
Гамлета за шкирку и тащит в спальню, где приковывает наручниками к кровати и
коварно доводит до трясучки своими ласками, пока Гамлет не взмолится, чтобы его
сию же секунду отымели.
Наполеон-Бальзак
Наполеон завоевывает общагу
Бальзака и берёт его в плен как трофей. Бальзак жертвует себя Наполеону с миной
вселенской печали на лице, однако в глубине души танцует румбу. Ну кто еще
способен ради него на такое?
Джек-Драйзер
Неуловимый Джек — гроза
Дикого запада, грабит почтовые поезда. Драйка на свою беду (или счастье?)
попадает к нему в заложницы во время заварушки. За короткое время пребывания
рядом с разбойником, она меняет все его представление о жизни. Теперь он будет
пить только лимонад и зарабатывать на жизнь честным трудом искателя сокровищ.
Финальная сцена такая — Джек и Драй удаляются в лучах заката на лошадках. Вслед
за ними летит ватага индейцев с томагавками. По всему экрану надпись: To be
continued
Штирлиц-Достоевский
Ооо, тут без свадьбы никуда. Никуда и
всё тут. Достоевские не даются в лапы разврата. Всё будет если не по
родительскому сговору, то точно после долгих нудных ухаживаний. Зато в первую
брачную ночь Штирлиц припомнит Достоевскому все свои мучения и мозговыносы, а
тот в очередной раз решит, что был прав что так долг не соглашался, но стоически
вытерпит все испытания, с ореолом великомученика на кротком
лице.
Гексли-Габен
Габен весь день возит Гексли по паркам развлечений,
кормит сахарной ватой, стреляет для него игрушки в тире и предлагает зайти к
нему домой поиграть в одну интересную игру. Гексли делает удивленно-радостные
глаза и скачет за ним вприпрыжку, думая про себя: «Ну наконец-то, я думал ты уже
и не предложишь!». Как только закрывается дверь. Гексли обезьянкой повисает на
Габене, и до спальни они добираются не сразу.
(с)
lethargica